Угадайка 6.9

[spn-ugadajka]

Демонов не в меру дохрена. Они прут и прут из провала, где земля ощерилась адской огненной пастью. Демонам даже не нужно занимать тела людей, чтобы драться – Сэм может видеть монстров такими, какими их сотворил Люцифер: безобразные, уродливые чудовища с черными провалами вместо глаз и душ. Ошметки кожи, рога, вывернутая наизнанку кожа… Дин зовет их «очаровашками».
Сэм моргает, и на долю секунды наползающая толпа демонов сменяется темнотой и оранжевыми вспышками под веками. Затем все возвращается.
Скелеты сломанных автомобилей срываются в провал, помойка имени Бобби Сингера скоро прекратит свое существование.
В чернильно-синем небе без звезд лопаются шаровые молнии. Райское войско бросается полк на полк, и лязг ангельских мечей почти заглушает вой пламени, вырывающегося из дыры в самой сердцевине земли посреди автомобильной свалки на окраине Южной Дакоты.
– Наконец-то настоящая драка! – улыбается Дин и смахивает с лица пепел мертвых безгрешных солдат, который хлопьями падает с неба.
Бобби приставляет ладонь к козырьку и смотрит, как на востоке поднимается кровавое зарево – по-киношному красочное. Сэм не знает, чья команда ответственна за подобные спецэффекты.
Вампиры, гули, духи, призраки, вендиго, перевертыши, вся прочая шваль, чьи имена Сэм зазубрил раньше таблицы умножения, надвигаются с юга беспрерывным потоком – обезумевшие, выкорчеванные из чистилища чужой магией, лишенные пищи и надежды.
Пока Бобби заряжает солью двустволку, Дин притягивает Сэма к себе за шею и целует, широко открывая рот. Это почти неловко и по вкусу слишком похоже на их самый первый нелепый поцелуй – кислое пиво с желчной горечью страха.
Сэм отстраняет Дина, поскольку не планирует прощаться. Он осознает, что все еще держит брата за грудки прямо перед собой и не может отпустить, когда тот говорит:
– Лично я хотел бы убить того чувака, который сбежал с небес в отпуск. А ты кого планируешь прикончить в последней битве, Сэмми?
– Мне не тягаться с твоими амбициями, Дин, – улыбается Сэм и пожимает плечами: – Возьму на себя те тридцать тысяч справа.
Ангельское войско над их головами перестраивается в немецкую «свинью», и Сэм просыпается, продолжая ощущать на языке Дина. Страх и пиво.
Их нелепая последняя битва.