Цепочка №3: звено 7

[spn-ugadajka]

Текст написан по мотивам арта:


Название: Паттерн
Автор: виски танго
Пейринг: Дж2
Рейтинг: pg
Варнинг: АУ

I think I saw you in my sleep, lover(с)



Жизнь Дженсена Росса Эклза была проста и размеренна, как и полагалось быть жизни офисного работника.
Проще было бы сказать, что у Дженсена ее не было вообще. Зато полезная для его карьеры и для страны работа политическим аналитиком. Каждый день с девяти, а дальше - как получится. Вялые разговоры с коллегами. Общие мозговые штурмы. Не менее увлекательные совместные обеды в столовой. Дни, похожие один на другой даже в выходные.
Пустые походы по барам ради пары коктейлей и, может, двух или трех кандидатов на свидание в следующий уикэнд.
Кандидаты - потому что женщины ему не нравились от слова "совсем". На свидание в следующий уикэнд - потому что Дженсен был старомоден и осторожен. Он мог бы быть у кого-то в отработке. Нет, конечно, их отдел занимался бесконечным ковырянием стран Восточной Европы, а возможных врагов США могли интересовать только сотрудники, возившиеся с Ближним Востоком. Но Дженсен все равно не хотел рисковать.
Временами, когда он сидел над расшифровками переговоров вроде как боснийских бизнессменов, Дженсен начинал очень четко понимать, что, кажется, свернул на своей жизненной дороге куда-то не туда.
Но он был слишком осторожен, чтобы что-то, пусть и не резко, менять.
А может, просто смирился.
Так продолжалось до того самого дня, когда, завернув после работы с их секретарем Мэгги, в лавку старьевщика, Дженсен не прикупил себе под ее нажимом картину в тяжелой темной рамке. Так он бы никогда не купил ее, но до этого они с Мэгги заглянули в паб и были навеселе.
Так что непонятная мешанина красок вместо осмысленной картины на холсте) вызвала только недоумение, а не ужас, как неминуемо бы случилось на трезвую голову.
Мэгги все пихала его локтем в бок, хихикала и умоляла купить. Видимо, уже предвкушала, как Дженсен повесит этот кошмарный ужас в своей аккуратной гостиной. Мэгги не знала, что Дженсен живет в однокомнатной квартире, и гостиной у него там просто неоткуда было взяться. Мэгги, по сути дела, вообще ничего о нем не знала, как и он о ней. Ничего существенного, во всяком случае. И правительственные структуры, которые их всех наняли, это вполне устраивало.
Дженсен пришел домой, бросил пакет с картиной на кресло, а потом кое-как добрался до кровати и, не раздеваясь, рухнул в нее.
В эту ночь он в последний раз спал без снов
Следующее утро Дженсена началось как обычно - с будильника. Необычным, пожалуй, было то, что это был уже третий сигнал, так как первые два он благополучно проспал.
Дженсен безбожно опаздывал. Не успевал даже свой утренний кофе выпить. «Ладно, - подумал он, почти сдирая с себя пропахшую табачным дымом мятую одежду, - выпью его по дороге».
Ни о какой картине, которую он купил в задницу пьяным, потому что Мэгги его подбила, Дженсен не помнил.
День выдался скучным и долгим, и закончился только в десять, когда двери офиса захлопнулись за его спиной.
Дома он опять не вспомнил про картину, а ночью Дженсену приснилась совсем другая жизнь. В ней не было Дженсена Росса Эклза, политического аналитика. Был какой-то другой Дженсен, и он был не один.
Он не знал этого парня, то есть во сне знал, а когда проснулся и лежал немного оглушенный, с горячими щеками и вялым утренним стояком, не мог вспомнить, откуда он его знает.
Во сне все было проще.
Они строили дом, а потом занимались сексом. В непокорных длинных волосах знакомо-незнакомого парня запуталось несколько опилок.
День прошел как обычно и был таким же нудным, как и все остальные. Все сотрудники его отдела были переполнены чувством патриотических свершений, ясно понимая, что копаются в отработанной до них другими правительственными структурами породе. Один шлак. Никакого золота, никаких алмазов.
Дома Дженсен разогрел себе пиццу в микроволновке и заснул на середине бейсбольного матча.
Ему приснилось, что они смотрят футбол вместе, едят пиццу и устраивают диванный рестлинг.
Дженсен проснулся еще до звонка будильника, глуповато улыбаясь и чувствуя себя слегка счастливым.
Это было чувство из сна, но, к его удивлению, и во время рабочего дня оно от Дженсена никуда не делось. Он улыбался больше, чем обычно, и за обедом Стивен сделал предположение, что, кажется, Дженсен влюбился.
Дженсен в ответ запустил в него маффином с черной смородиной.
Он не мог влюбиться в парня из своего сна.
Но Дженсен мог влюбиться во сне.
Так уж вышло, что днем теперь его ждала скучная и рутинная работа-жизнь, а вот во сне, ночью, все было именно так, как нужно.
Так продолжалось около месяца.
Пока однажды с утра, проснувшись, он не понял, что не может вспомнить имени этого парня. Что он уже не может быть для Дженсена просто парнем. С просто неизвестными ему парнями он настолько далеко не заходил.
Ну, если быть тут совсем честным с самим собой, то нельзя сравнивать реальность и сон, так ведь?
И Дженсен понял, что не уверен больше в том, что просыпается в действительной реальности. Что эта жизнь, со скучной работой на правительство и шоколадными маффинами в столовой по пятницам именно та самая реальность, в которой он должен был жить.
Короче, Дженсен впал в фрустрационные настроения, и весь следующий день был мрачен и собран как никогда в жизни.
Имя, как твое имя, черт возьми. Если я тебя знаю, я же знаю, как тебя зовут, да?
До дома он добрался в полусне.
Ничего удивительного в том, что пакет с картиной, купленной уже месяц с небольшим назад,, Дженсен заметил именно в этот вечер.
А случилось это так. Он в совершенно расстроенных чувствах бросил ключи куда-то на кресло, а потом, услышав странный звук, который издают ключи, только угодив на что-то бумажное поверх твердого, повернул на него голову.
Темный пакет из тонкого картона лежал на кресле, и Дженсен искренне удивился тому, действительнозабыл о его существовании аж на целый месяц.
Таких промахов с ним никогда раньше не случалось.
Подойдя к креслу, он наклонился и вытащил из пакета эту чертову картину.
И замер, уставившись в то, что было там изображено.
Все, что он помнил о купленной картине, так это то, что первой мыслью у Дженсена было: "Похоже на работу свихнувшегося экспрессиониста". Мешанина клякс и капель. И все.
Все.
Неудивительно, что, видя смесь недоумения и отвращения на его лице те первые пару минут, Мэгги тут же сочла идею покупки Дженсеном этой картины до чертиков остроумной и забавной.
Но сейчас Дженсен видел на картине совсем другое.
Себя и того парня. На диване. Дженсен лежит у него на коленях головой, весь вытянувшийся. Пальцы парня у него в волосах, перебирают их.
Они оба обнажены.
Щеки Дженсена залил горячий румянец. Под ложечкой медленно засосало.
Он прикрыл глаза, думая о том, что если бы знал имя, то все было бы проще.
А когда открыл глаза то увидел уже портрет этого парня. Он смотрел куда-то прямо перед собой. Не улыбался, но в глазах все равно пряталась улыбка. Волосы у него были аккуратно зачесаны, а не растрепаны, как обычно.
Дженсен прикусил губу, вспомнив о том, какими мягкими на ощупь они оказались, когда он коснулся их в первый раз.
И подписи, много подписей. В самом низу, на рамке под портретом.
Буквы сложились в имя, и он шепотом произнес его:
- Джаред. Джаред Тристан Падалеки.
Картина снова стала меняться, перестраиваться, и Дженсен почувствовал чье-то невесомое объятие.
Повернув голову, он столкнулся с смеющимся взглядом Джареда.
Да, я знаю твое имя, подумал он.
И проснулся.
В этот раз Дженсен почти успевал. Но, к сожалению, автобус попал в пробку, и в их офисное здание он вбежал, чувствуя, что теперь вот безбожно опаздывает на рабочее собрание группы. Это было более чем дерьмово - у них должна была состояться первая встреча с их новым куратором. Митча Пилегги, который руководил их группой последние пять лет, перевели в другой департамент.
В дверях он столкнулся со Стивом. Тот тоже был весь запыхавшимся, словно до работы вообще добирался на своих двоих, а последний квартал и вовсе устроил себе марафонский бег.
В лифте они обменялись понимающими взглядами. Если опоздаешь на встречу с новым куратором, то он уж точно прежде всего запомнит твое опоздание, а не то, что из положительного прописано у тебя в характеристиках досье.
Но они успели, хотя и заскочили в кабинет под вежливое покашливание Мэгги в самую последнюю минуту.
- Дженсен Эклз, Стивен Голдсмит, - их новый куратор стоял спиной к ним, возясь с кофеваркой. Он оказался выше и шире в плечах их обоих и одевался как выпускник Массачусетского Технического, - вы удивительно пунктуальны.
И когда он обернулся, то Дженсен понял, почему его голос показался ему таким знакомым.
Джаред Тристан Падалеки. Так было написано на его бейджике, и самое время было, наверное, проснуться, потому что это не могло происходить с ним наяву.
Джаред улыбнулся им обоим, но его взгляд, узнающий, о боже, взгляд, остановился на Дженсене.
- Предлагаю для начала выпить кофе и познакомиться, а потом перейти к делам.
Ну что же, подумал Дженсен, отодвигая свой стул, кофе - это отличное начало для любого утра. И тем более для такого, когда твое самое потаенное желание начинает сбываться у тебя на глазах.